[Гость]

Читал сегодня в сообществе "Весь Мир Славянской Мифологии" выдержку из работы В.А. Петкевича "Водная жертва" и обратил внимание на следующее:

"Закладка мельницы сопровождается принесением строительной жертвы, адресованной водяному духу, который становится постоянным покровителем мельницы, подобно умилостивленному при входе в новое жилище домовому: «Отец мне говорил, что, когда мельницу строят, завещают водяному несколько голов. Если завещания не сделать, так он будет скотину вытаскивать. Отец, когда строили мельницу, так завещали двенадцать голов, двенадцать человек и утонуло» (М.И. Кабакова, 1906 г.р., г. Алапаевск, зап. 1976 г.)1); «Говорят, что на всякой мельнице жили лешачихи, а им мельники носили всё, чтобы вода не сорвала. Говорят, что они выходили, головы чесали. Мельники-то знали про них и видели» (А. С. Чечурина, 67 лет, г. Алапаевск, зап. 1976 г.); «Когда мельницу построят, русалка должна утащить в воду трёх человек, тогда мельница хорошо будет работать. Говорили, если русалка не утащит в воду трёх человек, то люди сами их толкали в пруд или речку. А так русалка не вредная: всё поёт, людей не обижает. Они купаются, а она на берегу сидит» (М.Е. Дедкова, 1913 г.р., с. Киргишаны Бисертского р-на, зап. 1980 г.)".

"Необходимость принесения жертв при строительстве и для продолжения полноценного функционирования актуальна и для других связанных с водой сооружений, например завода: «Раньше, при Демидове ещё, заводы-то ведь все на прудах ставили. А чтобы работал завод-от, хозяин должен был дань лешачихе заплатить. В тот день-то, когда завод открывали, заводчик на берег выходил и кидал в воду перчатку. Это значит, он пять человек лешачихе отдает, пять жертв, значит, будет.
А если этого мало, дак ещё кидали полперчатки или целую перчатку. А теперь-то ведь этого не делают что ли, я уж не знаю. А жертвы-то всё равно ещё бывают» (В.С. Пономарева. 1900 г.р., г. Алапаевск. зап. 1977 г.)."

"Согласно народным верованиям, вода регулярно должна получать утопленника, иначе живущие в ней мифологические существа начнут вредить человеку: «Часто лешачихи забирали людей в реку. Если ранней весной заберут они к себе в реку человека, значит, не разольётся река. А когда они в дар никого не получают, то гневались они, плотину срывали, а вода деревню нашу затопляла» (К.Р. Деева, 60 лет, с. Деево Алапаевского р-на, зап. 1976 г.). Утонувшие — жертвы стихии, нечистые покойники, сами становящиеся водяным духами [3. С. 398]."

__________

Одна из читательниц оставила комментарий:

"На Валдае считается, что до тех пор, пока озеро не заберет себе жертву, подледного лова можно не ждать - ледостава не будет. И как только проходит слух, что кто-то из неосторожных рыбаков утонул, провалившись под тонкий лед (а озеро большое, долго не замерзает, много ключей и прочих слабых мест), то рыбаки начинают готовиться - уже не боятся, ведь озеро встанет за считанные дни, и лед будет крепким..)"


Понятно происхождение веры в то, что водные духи требуют человеческих жертв и гневаются, если их не получают: вода - опасная стихия, утонуть можно и без всякого содействия водных духов (а с их содействием - тем более). Страх перед духами воды, как видно из вышеизложенного, мог приводить даже к ритуальным убийствам. Правда, как правило, нет речи о человеческом жертвоприношении водным духам в буквальном смысле - чаще всего говорится о символическом разрешении забрать несколько человек (вопрос кармических последствий для дающего такое разрешение я здесь подробно рассматривать не буду, думаю, и так понятно, что хорошего от этого поступка ждать не стоит).

Однако, далеко не везде представления о духах воды носили столь мрачный характер:

О строительной жертве:

"При постройке мельницы достаточно положить зарок на живую тварь: свинью, корову, овцу (на­мёк на древние жертвы) или человека, а уж водяник рано или поздно найдет свое посулённое и утопит в воде; большая мельница строится не менее как на десять го­лов (Тамбов. губ. )".
(А.Н. Афанасьев. Поэтические воззрения славян на Природу).

"Владельцев водяных мельниц обвиняют в том, что они знаются с водяными. В народе утверждают, что при строительстве водяной мельницы мельники обещают водяному человеческую голову и потом стараются сделать так, чтобы кто-нибудь попал под колесо и утонул; в противном случае утонет сам мельник. Некоторые обещают водяному не человеческую голову, а скот, «девятое» или другое зерно и т. д. Все обещанное поступает в распоряжение водяного".

(Д.К. Зеленин. Восточнославянская этнография).

Об умилостивительных жертвах водяным духам:

"С началом весны (в апреле), когда зачинается новая жизнь, когда домовой меняет свою шкуру и обнаруживает бешеную страсть все ло­мать и портить, водяной пробуждается от зимней спячки — голодный и сердитый; с досады он ломает лед, вздымает волны, разгоняет рыбу в разные стороны, а мел­кую и совсем замучивает. В этом предании прекрасно выражена мысль о пробужде­нии вод от зимнего сна: с полным разгулом несется проснувшаяся река, сбрасывая с себя ледяные покровы и напором полой воды и льдин снося мосты, гати, мель­ничные снасти и прибрежные склады и строения. В Архангельской губ. о прибыва­ющей воде говорят, что она заживает. Около этого времени гневного водяного уб­лажают жертвами. Крестьяне покупают миром лошадь, не торгуясь в цене; три дня откармливают ее хлебом и конопляными жмыхами; потом спутывают ей ноги ве­ревкою, на шею надевают два жернова, голову обмазывают медом, в гриву вплета­ют красные ленты и в полночь опускают в прорубь (если стоит еще лед) или топят среди реки (если лед прошел). Три дня дожидается водяной этого гостинца, выра­жая свое нетерпение колыханием воды и глухим стоном. Задобренный приноше­нием, он смиряется (см. т. I, 324). С своей стороны рыболовы чествуют водяного жертвенным возлиянием; старший из них выливает в реку масло, приговаривая: «вот тебе, дедушка, гостинцу на новоселье! люби да жалуй нашу семью». Мельни­ки, чтобы водяной не разорвал плотины, однажды в год приносят ему в дар откорм­ленную черную свинью; кто этого не делает, того он замучивает во время сна (срав­ни с поверьями о домовых марах), а плотину наверно размоет".

(А.Н. Афанасьев. Поэтические воззрения славян на Природу).

"Чтобы умилостивить водяного, на Русском Севере весной, в апреле, когда вода освобождалась от льда, в реку бросали муку и другую еду, а также табак и просили водяного: «Храни, паси нашу семью»."

(Е.Е. Левкиевская. Мифы русского народа).

Этнограф С.В. Максимов говорит о смягчении жестоких обычаев со временем: "(...) упорно держится, повсюду слух, что водяной требует жертв живыми существами, особенно от тех, которые строят новые мельницы. С этой целью, в недалекую старину, сталкивали в омут какого-нибудь запоздалого путника, а в настоящее время бросают дохлых животных (непременно в шкуре). Вообще, в нынешние времена умиротворение сердитых духов стало дешевле: водяные, напр., довольствуются и мукой с водой в хлебной чашке, и крошками хлеба, скопившимися на столе во время обеда и т. п. Только по праздникам они любят, чтобы их побаловали водочкой. Сверх этих обычных приемов задабривания водяных, многие мельники носят при себе шерсть черного козла, как животного, особенно любезного водяному черту. Осторожные и запасливые хозяева, при постройке мельниц, под бревно, где будет дверь, зарывали живым черного петуха и три "супорыжки", т. е. стебля ржи, случайно выросших с двумя колосьями; теперь с таким же успехом обходятся лошадиным черепом, брошенным в воду с приговором. В тех же целях, на мельницах все еще бережно воспитываются все животные черной шерсти (в особенности петухи и кошки). Это - на тот случай, когда водяной начнет озлобленно срывать свой гнев на хозяев, прорывая запруды и приводя в негодность жернова: пойдет жернов, застучит, зашепчет да и остановится, словно за что-нибудь задевает".

Однако, дело не только в этом. В древности человеческие жертвоприношения тоже были отнюдь не единственно возможными: параллельно им существовали и жертвоприношения животных и бескровные требы. Люди же (а равно и духи) бывают разные. Не все духи требовали человеческих жертв - и не все люди их им приносили. В подтверждение же этих моих слов приведу здесь два народных предания.

В одной из сербских легенд "разные земляные хозяева требуют от строителя разный оброк за место для постройки дома: один требует «все, что есть живого в доме»; другой — «домохозяина и домохозяйку»; третий — «курицу и цыпленка» (что нужно было понимать: мать и ребенка); четвертый — «головку чесноку», но под этой головкой надо было понимать все съестные припасы. И только пятый и последний заявил: «я ничего не требую, а сам еще буду давать ежегодно по одной штуке всех видов скота»".

(Д.К. Зеленин. "Тотемы-деревья в сказаниях и обрядах европейских народов")

"Водяной часто пытается перевернуть, затопить лодку с людьми. Об этом говорится в севернорусском «Житии Иова Ущельского» (середина XVII в.):

Ехали через Мезень-реку в лодке ... Фока с братьями, Петровы дети, на пашню свою и переправляли лошадь, и выехали до половины реки, и нашел на них дух нечистый, водный и начал лошадь топить. Они же лошадь держали, а нечистый дух въяве ходил волнами, как большая рыба, и нападал на лошадь и за лодку хватал, потопить хотя. Они же веслами его отогнали..."

(Е.Е. Левкиевская. "Мифы русского народа").

Не верю я, что люди, отогнавшие водяного вёслами, когда он пытался утопить лошадь, стали бы приносить ему человеческие жертвы...